Меня зовут Карин С, я Взрослый Ребенок и член сообщества ВДА. Я выздоравливаю уже 10 лет, и моя жизнь изменилась. Сегодня я пишу для того, чтобы поведать ту часть моей истории, которая трудна для изложения. Тем не менее, мне нужно это рассказать, поскольку через это я выздоравливаю. Также мне нужно поделиться этим, поскольку я чувствую себя обязанной сообществу ВДА открыто рассказать о своем опыте, чтобы другие могли получить от этого пользу. Наконец, мне нужно говорить об этом для того, чтобы никто больше не пострадал.
Опыт, которым я поделюсь, отражает рост, который произошел со мной в процессе моего выздоровления – сначала в качестве новичка, который узнает о границах и как их устанавливать; затем лидера сообщества, борющегося за сохранение его единства, от которого зависит наше общее выздоровление (1 Традиция). Несколько лет шла молчаливая борьба, и, наконец, недавно возникшее движение ЯТоже и несколько непростых бесед с попутчиками помогли мне понять, что хищническое поведение некоторых личностей на собраниях – это не только проблема пострадавших от подобного обращения, но также и ответственность группы. Поэтому этот вопрос требует рассмотрения групповым сознанием.
Я выросла в дисфункциональной семье и ежедневно подвергалась насилию и манипуляциям. Несмотря на это, я всегда воспринимала себя как полноценного человека, который мыслит независимо и ясно выражается. Было унизительно, если не сказать позорно, оказаться на дне к середине жизни. Вместе с этим пришло осознание того, что я впитала в себя самоуничижительные послания, и то насилие, которое я испытывала в детстве, теперь воспроизводится в моих отношениях с людьми и на работе.
Я впервые признала, что мне нужна помощь, что я не способна решить проблемы самостоятельно, и я пришла в программу за выздоровлением. Я была готова пробовать всё, была открыта к любым предложениям помощи. Одним из первых, кого я встретила, начав ходить на собрания, был Х. Он обратился ко мне после встречи с непрошенным советом по поводу тех вещей, которыми я делилась на собрании, и выразил свою готовность предоставить дополнительную помощь за его пределами. Я встретилась с ним однажды в помещении собрания после того, как ушли другие участники. Он сел рядом и говорил со мной, держа меня за руку. Я не помню, что он говорил, но помню, что мне было крайне не по себе в этой ситуации.
Я поступила правильно. Я поделилась этим со своим психотерапевтом. По совпадению, другой член сообщества (мужчина) предложил руководство для собраний по изучению шагов, в котором рекомендовалось создавать мужские и женские группы отдельно, чтобы избежать смущений романтического или сексуального характера при высказывании, поскольку это может отвлекать или активировать травму. Услышав это, я сразу поняла, почему я чувствовала себя так некомфортно с Х, и стала избегать контактов с ним. Позже я обнаружила в БКК информацию по 13 шагу, которая помогла мне дать определение такому типу нарушения моих границ. Х не был единственным человеком, с которым я получила такой опыт, и я уверена, что сама нарушала границы подобным образом, ненамеренно, случайно.
Х так просто не отступил. Он продолжил обращаться ко мне после собраний и испытывать на прочность границы, которые я начала устанавливать. Один раз по окончании собрания он, поджидая меня, перегородил выход из помещения, где оно проходило, и не давал мне выйти. В другой раз он обратился ко мне после собрания и попросил обняться. Потребовалось несколько подобных ситуаций, когда я отказывала ему, чтобы он принял мое решение прекратить взаимодействие.
Я наблюдала, как Х обращался похожим образом с другими новичками, и обнаружила, что держусь поблизости, готовая вскочить и вмешаться, если потребуется защитить этих молодых женщин от его неподобающих действий. Я заметила, что он вел себя как авторитетное лицо на определенных собраниях, небольших собраниях, на которых ему было легко отлавливать новичков таким же образом, каким он ловил меня. Я даже однажды подключила групповое сознание, чтобы закрыть одну небольшую группу для предотвращения его властного поведения.
Затем меня пригласили занять одно из важных служений в местном сообществе ВДА. Группа программных друзей попросила меня поучаствовать в организации Интергруппы в нашем регионе, и в итоге я согласилась служить в качестве временного председателя этой новой Интергруппы. Х проявлял интерес к инициативам интергруппы, но для участия в работе ничего конкретного не делал. В конце концов его пригласили в качестве спикера на целый день на семинар, который Интергруппа организовала в первые два года своего существования. Исходя из моего прошлого опыта общения с ним, я сомневалась, что стоит позволять ему говорить что-то, ведь его, видимо, рекомендовала Интергруппа, но ради сохранения единства группы я не решилась поднять тему, грозящую разногласиями. В результате Х выступил на двух ежегодных семинарах в нашем регионе, минимум однажды используя сообщество для продвижения своих видений и подходов, которые, как многие потом определили, не имеют отношения к программе ВДА.
На протяжении всего этого я никогда открыто не говорила о своих сомнениях по поводу Х и не делилась своим опытом общения с ним. Но когда еще один друг в ВДА обратился ко мне с сомнениями в отношении Х, я наконец рассказала открыто о своем личном опыте с ним. Я с удивлением обнаружила, насколько интенсивные во мне поднялись чувства по ходу рассказа, явно указывающие на то, что эта часть моего опыта оставалась непрожитой.
Несколько месяцев спустя этот же друг обратился ко мне снова. Один из участников ВДА рассказал ему о своем опыте общения с Х, который напомнил ему мою историю. Позднее еще одна женщина-новичок начала делиться похожим опытом нарушения ее границ со стороны Х. Мой друг и я вынесли этот вопрос на Интергруппу для дальнейшего обсуждения и расследования. По мере того как пострадавшие делились своим опытом, другие люди в комнате начинали кивать головой в поддержку. Они узнавали поведение, которое мы описывали, и подтверждали, что наблюдали, как Х вел себя подобным образом на собраниях, которые они посещали.
На уровне нашей Интергруппы мы приняли решение в отношении поведения Х. Следующей нашей задачей стало составить рекомендации для групп о том, как предотвратить на собраниях хищническое поведение и защитить от этого новичков. Это было непросто. Одна группа, например, не увидела смысла в нашем предложении включить параграф про 13 шаг в преамбулу, поскольку этот вопрос обсуждался открыто крайне редко.
При изучении данного вопроса наш подкомитет узнал, что очень часто эта тема обсуждается в неформальной обстановке среди тех членов ВДА, которые присматривали за одной-другой жертвой такого поведения, так же, как я это делала несколько лет назад, и с которых, возможно, взяли обещание о неразглашении. Это только способствует замалчиванию того, как ведет себя преследователь!
Такая реакция закрепляет иллюзию, что это всего лишь вопрос личных границ – границ жертвы этого поведения. Недавно появившееся движение ЯТоже помогло мне понять, насколько слепо мы принимаем те социальные и культурные условия, в которые поставлены: общество безмолвно мирится с насилием по отношению к женщинам и возлагает ответственность за его предотвращение на них самих! И то, что женщины должны сами поддерживать собственную безопасность на собраниях, даже не ожидая поддержки от свидетелей происходящего, тоже является частью такого представления!
Хотя я не беру ответственность за плохое поведение Х, я осознаю, что мое собственное 8-летнее молчание способствовало тому, что еще больше новичков пострадало. Недавние жертвы, которые вышли из изоляции, подвергались насилию того же самого человека в течении последних 12-18 месяцев.
НАМ НУЖНО ГОВОРИТЬ ОБ ЭТОМ! Несмотря на то, что полезные ресурсы уже существуют, нам нужно распространить сведения о них на всех собраниях. Также нам нужно помочь группам понять, насколько важно сделать эту информацию доступной для новичков, тех из нас, кто наиболее уязвимы к описываемому здесь поведению. Мы ВСЕ несем ответственность за соблюдение Традиций в нашем сообществе, чтобы оно было гостеприимным и безопасным для всех, включая самых уязвимых наших новичков!
Я рассказываю о моем опыте (при всей его неоднозначности) не для того, чтобы обвинить себя или других членов программы за то, что они не высказались или не вынесли этот вопрос на обсуждение раньше. Моя задача помочь создать безопасное место для этого обсуждения, выйти из кулуарных бесед в групповое сознание сообщества, из местных собраний в ВСО. Я делюсь этим опытом для того, чтобы вдохновить других делиться своим. На этой неделе проблема хищнического поведения будет обсуждаться на Ежегодной Рабочей Конференции ВДА. Я надеюсь, что и другие участники выйдут из изоляции и поделятся своим опытом, как жертвы, так и преследователи. Только так групповое сознание сможет прийти к верному пониманию данного вопроса.
Пожалуйста, пишите мне на почту metoo.aca@gmail.com, чтобы поделиться своими комментариями, вопросами, наблюдениями. Всем контактам гарантируется анонимность и конфиденциальность. Интергруппа Столичного Района работает над разработкой ресурсов и семинаров для поддержки дальнейшего обсуждения этого вопроса. Пожалуйста, оставайтесь на связи для дальнейшей информации по поводу семинаров и дополнительных материалов по этой теме.
Перевод материала National Capital Area ACA Intergroup, США (оригинал на английском языке).